XIX век
Появление моей старшей сестры на балу было столь стремительным, что она налетела на почтенного господина N. И вдруг - о ужас! - неграциозно упала на паркет, взмахнув юбками.
Воцарилась мёртвая тишина: оркестр смолк от неожиданности, а я постаралась отчаянными взмахами веера приглушить некстати рвущийся смех из груди .
-Милочка, вы не ушиблись? - услышала я слащаво-радушный голос хозяйки бала.
Гости опомнились: кое-кто поспешил на помощь моей бедняжке сестре. Остальные же, истинные джентльмены, сочли за лучшее сделать вид, что они не заметили её конфуза.
И тут всё решилось...
Но для начала, любезный читатель, я позволю задержать Ваше внимание на том факте, что до недавнего времени наши взаимоотношения с сестрой были просто идеальными. Наша благочестивая матушка не могла нарадоваться на нас, когда видела нас вдвоем поутру поливающих розы в саду. Так продолжалось до тех пор, пока в нашем доме не появился капитан N, племянник сослуживца нашего батюшки.
Своей изысканной манерой общения, широким кругозором, разносторонностью интересов и неотразимой внешностью он произвел глубокое впечатление на моё, до толе не ведающее страстей любовных мук, сердце.
С горечью и тревогой я обнаружила некоторые признаки того, что моя сестра тоже отличает повышенным вниманием избранный мною предмет воздыханий.
Он же не отличал своим вниманием ни одну из нас, лишь отдавая долг обыкновенной вежливости с нами, при этом предпочитая компанию нашего папеньки, проводя большую часть времени за карточным столом.
Это состояние неустойчивости продолжалось около двух месяцев и более так продолжаться не могло!
И именно сегодня, сейчас все, наконец, решилось.
Отведя взгляд от моей хромающей сестры, уводимой к креслу почтенным господином N, я вдруг почувствовала такой прилив жалости и нежности, что с удивлением осознала в себе глубокую, воскресшую сестринскую любовь к ней. Тем ужаснее было моё впечатление от той нескрываемой гримасы презрения, которую я заметила на казавшемся мне ранее таким благородным лице капитана N.
Тот поймал мой осуждающий взгляд, поперхнулся, лицо его залилось густой краской, он резко отвернулся и спешно покинул зал.
Больше мы его никогда не видели.